В прокат выходит «Жить» Василия Сигарева. Это без преувеличения один из самых сильных российских фильмов года, смотреть который трудно, но нужно.

Сигаревский «Волчок» был про любовь как экстремальный и кровавый опыт. «Жить» тоже про любовь, только тут она увидена с «другого берега Стикса» — сквозь призму смерти и смертности. В центре три истории о потере близкого человека, сплетенные в единый узел. Мать, желающая вопреки законам судьбы воссоединиться со своими детьми. Молодая пара, которая решает обвенчаться, но сталкивается с фатумом в самом жестоком его обличье. Ребенок, жаждущий вернуть своего отца...

Сигарев лучше других из нашей новой волны умеет залезать за фасад «доковской» реальности — со всеми ее хрущевками, немытыми подъездами, грязными лестничными клетками, — докапываясь до фундаментальных вещей. Более того, документированная реальность у него в какой-то момент ­дает трещину и расползается на глазах, уступая место макабру, мороку, хоррору, сквозь которые нужно пройти с открытыми глазами, и только тогда можно вернуться к жизни. ­Разве не то же самое происходит при внезапной потере ­любимого человека? «Жить» — об этом крахе реальности, ­вызванном смертью близкого, и последующем ее восстановлении, когда на все смотришь уже другими глазами.

Этот фильм родился из воспоминания детства, когда Сигарев заглянул в глаза женщины, хоронившей своих маленьких детей. «Жить» — это уже взгляд в упор, в глаза смерти, игра, кто моргнет, отвернется и сдастся первым, испытание на выносливость, которое ставит перед собой и выдерживает режиссер, но не всегда выдерживает аудитория. На премьере в Роттердаме кому-то даже стало плохо, а перед следующим сеансом Сигарев, глядя на вереницу немолодых зрителей, бойко идущих в зал, не без волнения приговаривал: «Куда вы идете-то?! Выносить же будут!»